Не только Холмс. Детектив времен Конан Дойла - Страница 128

128

Неудивительно, что присяжные отказались выносить приговор Джорджу Хиггинсу. Ведь, кроме показаний лорда Артура, против него не было совершенно никаких улик, в то время как присутствующие, выслушивая одного свидетеля за другим, все более укреплялись во мнении, что убийца — не кто иной, как лорд Артур Скелмертон собственной персоной.

Нож был, разумеется, самой веской уликой, и полиция, несомненно, надеялась на скорое разрешение тайны — сейчас, когда ключ к разгадке оказался у нее в руках. Сразу после вынесения вердикта, впрочем очень сдержанного, в котором речь шла о «неизвестном лице или лицах», лорд Артур Скелмертон был арестован в собственном доме.

Сенсация, конечно, была невероятная. За несколько часов до того, как лорд Артур оказался на скамье подсудимых, на улице перед зданием суда собралась толпа. Знакомые лорда, в основном женщины, сгорали от нетерпения — так им хотелось увидеть блистательного джентльмена в столь ужасном положении. Все сочувствовали леди Артур, здоровье которой сильно пошатнулось. В последнем бюллетене, полученном сразу после ареста лорда Артура, сообщалось, что ее светлость, видимо, не выживет. Она находилась без сознания, и всякую надежду следовало оставить. Ее преклонение перед никчемным супругом было общеизвестно; неудивительно, что его последнее и самое страшное злодеяние разбило ей сердце.

Наконец привезли арестованного. Он был очень бледен, но тем не менее держался как подобает настоящему джентльмену. С ним прибыл его адвокат, сэр Мармадьюк Ингерсолл, который что-то негромко внушал ему доверительным тоном.

В качестве обвинителя выступал мистер Бьюкенен, и его речь была поистине грозной. Лишь один вердикт мог быть вынесен по делу обвиняемого, который в припадке ярости или, возможно, из опасений убил шантажиста, угрожавшего разоблачить его и погубить в глазах света. Он утверждал, что лорд Артур, совершив злодеяние и испугавшись последствий — констебли могли его заметить, — решил воспользоваться присутствием на месте преступления мистера Хиггинса и во всеуслышание обвинил его в убийстве.

В завершение своей великолепной речи мистер Бьюкенен вызвал свидетелей со стороны обвинения, и публика еще раз выслушала все показания, которые теперь казались еще более зловещими.

У сэра Мармадьюка не было вопросов к свидетелям; он спокойно взирал на них сквозь очки в золотой оправе. Затем он начал вызывать свидетелей со стороны защиты. Первым был полковник армии ее величества Макинтош. Он присутствовал на званом ужине, который давал лорд Артур в день убийства. Он подтвердил, что лорд Артур действительно сначала приказал лакею Чиппсу провести гостя в библиотеку, а потом, когда в комнату вошла леди Артур, передумал. «Вам не показалось странным, — спросил мистер Бьюкенен, — что лорд Артур столь внезапно изменил свое намерение?» — «Ничего странного, — ответил полковник, видный мужчина с отменной выправкой, который в роли свидетеля явно чувствовал себя не на месте. — Люди, играющие на скачках, нередко заводят знакомства, которые держат втайне от жен». — «То есть вас не удивило, что у лорда Артура Скелмертона были какие-то причины, по которым его жене не следовало знать о присутствии в доме этого человека?» — «Я как-то об этом не подумал», — сдержанно ответил полковник. Мистер Бьюкенен не стал настаивать и позволил свидетелю закончить. «Я доиграл партию в бридж, — сказал тот, — и вышел в сад, чтобы выкурить сигару. Через несколько минут ко мне присоединился лорд Артур Скелмертон. Мы сидели в беседке, когда я услышал громкий и, как мне показалось, угрожающий голос, который доносился из-за ограды. Я не разобрал слов, но лорд Артур сказал: „Кажется, там какая-то ссора. Пойду посмотрю, в чем дело“. Я попытался его отговорить и сам, разумеется, за ним не последовал; прошло не более минуты, когда раздался крик и стон, а потом я услышал, как лорд Артур торопливо сбежал по деревянным ступенькам, ведущим к ипподрому».

— Можете себе вообразить, — сказал Старик, — сколь суровому перекрестному допросу пришлось подвергнуться благородному полковнику, когда сторона обвинения пыталась обратить его показания в свою пользу; он с военной точностью и неизменным хладнокровием повторил свои показания, а в зале стояла такая тишина, что можно было бы расслышать, как упала булавка.

Итак, полковник услышал угрожающий голос за оградой, когда сидел с лордом Артуром Скелмертоном; потом донесся крик и стон, а затем — шаги лорда Артура по ступенькам. Он решил пойти за ним и посмотреть, что случилось, но было очень темно, и вдобавок полковник плохо знал сад. Пытаясь отыскать лестницу, он услышал крики о помощи, цокот копыт и весь разговор между лордом Артуром, Хиггинсом и полицейскими. Когда он наконец добрался до лестницы, лорд Артур уже возвращался, чтобы отправить в помощь констеблям конюха.

Свидетель отстаивал свои позиции не хуже, чем за год до того при Бэкфонтейне, — ничто не могло его поколебать, и сэр Мармадьюк торжествующе взглянул на противную сторону.

После показаний полковника обвинение, разумеется, пошатнулось. Судите сами: никто не видел, чтобы обвиняемый встречался и разговаривал с убитым после того, как последний навестил «Рязы». Лорд Артур сказал Чиппсу, что не хочет видеть Лавендера, дворецкий вышел в прихожую и выпроводил его. Никакой встречи не состоялось, Лавендер даже не намекнул лорду Артуру, что он пойдет к черному ходу и будет ждать там.

128