Не только Холмс. Детектив времен Конан Дойла - Страница 192

192

Карлос, приземистый брюнет, лицо и манеры которого явно свидетельствовали о его испанском происхождении, поначалу обратился к миссис Квинтард довольно грубо, но, встретив ее взгляд, снизошел до простой язвительности:

— Вы здесь?! Удовольствие видеть вас, мадам, сопряжено с некоторыми неудобствами. Разве вы не получали от меня каблограммы с просьбой предоставить дом в мое полное распоряжение?

— Получала.

— Так почему же я застаю у себя гостей? Гостям не пристало приезжать вперед хозяина!

— Клемент очень плох…

— Тем более его надобно поскорее удалить отсюда.

— Мы ожидали вас двумя днями позже. В каблограмме говорилось, что вы прибудете на «Мавритании».

— Да, именно так. Элисабетта, — обратился он к жене, молчаливо стоявшей позади него, — сегодня мы заночуем в «Плазе». Смеем надеяться, что завтра к трем часам дня дом будет полностью подготовлен к нашему приезду. Позднее же, если миссис Квинтард пожелает навестить нас, мы с радостью ее примем. Однако, — он вновь повернулся к миссис Квинтард, — мы ждем вас без Клемента и детей.

Слабая рука миссис Квинтард взметнулась к горлу.

— Клемент при смерти. Он угасает с каждым часом, — пролепетала она. — Он может не дожить до утра.

Это проняло даже Карлоса.

— Вот как, — сказал он. — Что ж, у вас есть еще два дня.

Миссис Квинтард ахнула, а затем вплотную подошла к Карлосу:

— Вы дадите нам столько времени, сколько потребуется Клементу, и даже более того. Он — настоящий хозяин этого дома, а не вы. Мой брат оставил завещание, по которому все переходит к Клементу. Это вы гости моего племянника, а не он у вас в гостях. И это я от лица моего племянника могу позволить вам остаться здесь, пока вы не подыщете себе другое жилье!

Наступила тишина. Карлос, как, впрочем, и его жена, обладал взрывным темпераментом, но никто из них не проронил ни слова. Наконец Карлос совладал с собой настолько, что смог, не срываясь на грубость, вымолвить:

— Не думаю, что у вас хватило бы ума до такой степени повлиять на своего брата, иначе я не мог бы позволить себе столь долгое путешествие. Где это завещание? — вдруг резко спросил он.

— Вы его увидите… — Однако тут миссис Квинтард осеклась.

Карлос поглядел на мужчину, стоявшего подле его жены, и снова повернулся к миссис Квинтард:

— На смертном одре завещания не пишутся, а если что-то подобное и случается, одной подписи недостаточно, чтобы признать их законность. Я не верю в этот ваш трюк с другим завещанием. Мистер Кавана, — он указал на сопровождавшего их джентльмена, — в течение многих лет вел дела моего отца, и он заверил меня, что документ, который сейчас лежит у него в кармане, первое и единственное изъявление воли вашего брата. Если вы хотите опровергнуть это заявление, предъявите нам то завещание, о котором вы говорите, либо скажите, где оно находится.

— Этого я… по некоторым причинам этого я не могу сейчас сделать. Но я готова поклясться…

Ее слова прервал издевательский смешок.

Смеялся ли сам Карлос или сдали нервы у его бессердечной жены? У них обоих были причины для смеха.

— О! — вскричала старая дама. — Сжалься над нами, Господи! — Сознание уже почти покидало ее, когда она услышала, как кто-то окликнул ее с порога. Обернувшись, она увидела улыбающуюся Хетти, а рядом с ней — маленькую фигурку Вайолет, лицо которой сияло, и потому миссис Квинтард инстинктивно потянулась к сложенному листу бумаги, который уже протягивала ей Хетти.

— Ах! — воскликнула она окрепшим голосом. — Ни вам, ни Клементу не придется долго ждать. Вот это завещание! Детям достанется то, что принадлежит им по праву! — И тут она упала без чувств.

— Где вы отыскали его? О, скажите же! Я ждала целую неделю, чтобы узнать это. После того как Карлос спешно уехал, я стояла у смертного одра Клемента, и когда я по его взгляду поняла, что он еще в сознании, то сообщила ему, что вы справились с этим делом и теперь у нас все будет хорошо. Но я так и не смогла поведать ему, как именно вам удалось это сделать и где вы нашли завещание, поэтому он умер в неведении. Но теперь, когда он упокоился с миром, никто более не угрожает выгнать нас из дому. Расскажите же нам, как вам это удалось.

Вайолет улыбнулась, стараясь не задеть чувств скорбящей дамы. Они сидели в библиотеке — прекраснейшей библиотеке, которая в конце концов все же останется во владении семьи Клемента. Ее забавляло то, с каким непреодолимым любопытством старая леди оглядывалась вокруг. Пожелай этого Вайолет, и эта загадка навеки осталась бы неразгаданной. Миссис Квинтард сама ни за что бы не догадалась.

Но у Вайолет было доброе сердце, поэтому, помедлив немного и убедившись, что в комнате за неделю ее отсутствия все осталось на своих местах, она негромко сказала:

— Вы были правы, утверждая, что спрятали документ в этой комнате. Именно здесь я его и нашла. Видите вон ту фотографию на каминной доске, ту, что немного неровно стоит на подставке?

— Вижу.

— Положим, вы снимете ее с полки. Вы ведь можете до нее дотянуться, не так ли?

— Да, но…

— Снимите ее с полки, дорогая миссис Квинтард, а затем взгляните на ее обратную сторону.

Взволнованная и недоумевающая миссис Квинтард сделала то, о чем ее просили, и, едва взглянув на фотографию, вскрикнула от удивления, а может, от произошедшего осмысления. Квадрат коричневого картона, служивший задником, был немного сдвинут в сторону, открывая еще один, точно такой же кусок картона.

— Так он был спрятан здесь? — спросила миссис Квинтард.

192